“… Какими словами, в каких понятиях охарактеризовать русскость?.. Что общего у Пушкина, Достоевского, Толстого? Попробуйте вынести общее за скобки, — окажется … просто пустое место” [Федотов Г. Новый Град. — Нью-Йорк, 1952. — C. 70]. Также, «… как известно, в “Философическом письме” Чаадаева [отстаивается] взгляд, по которому все прошлое России есть какое-то пустое место» [Франк С. Пушкин об отношениях между Россией и Европой // http://www.magister.msk.ru/library/philos/frank/frank004.htm]. Даже небезъизвестный «Проект Россия», спецтираж которого был распространен в Кремле, ФСБ и Генштабе России декларирует: «… У нас нет лица … Мы выстоим, потому что нас нет. Потому что «музыка и слова — народные» [Проект Россия. — М.: Эксмо, 2008. — Т.2. — С.4.].
Но «…то пустое место, к которому стягиваются, вокруг которого сталкиваются все силы и страсти. Смертоносное место…» [Цветаева М. Мой Пушкин. — СПб.: Азбука-классика, 2006. — С.141].
Эта пустота — абсолютна, и этим она противостоит Абсолюту, Богу: «…Русские как народ — “социальный нуль”. Их поведение регулируется, с одной стороны, чисто биологическими факторами (“чувством голода, чувством холода и чувством боли от удара палкой”), с другой — рациональными соображениями (прежде всего пользы и вреда). А то место, которое у других народов занимают социальные инстинкты, русские компенсируют особого рода конструкциями, созданными разумом, — то есть так называемыми убеждениями (начиная от политических и кончая нравственными)… Доверие к “разумным доводам”, которые другие народы отвергают на уровне инстинкта, сплошь и рядом оказывается ахиллесовой пятой русских. То, что другие просто не слушают, русские начинают обсуждать, да еще и соглашаться» [Крылов К. Русские — «неправильный народ» » Read more